Таким образом, деление
человеческих общностей на «наших» и «ненаших» есть процесс «автоматический»,
движущей силой которого является наша инстинктивная, стадная природа, а не
потому что «где то, кто то там у нас порой такой нехороший».
Возвратимся к «механизму»
стадообразования. Как автор уже замечал, основным предназначением стада
являеться борьба с врагами и именно они являются «определяющим стержнем»
процессов стадообразования, которые повсеместно сопровождают нас в нашей жизни.
Есть враг, значит,
определяемся – где наши. И борьба с ним делает НАШИХ такими нужными МНЕ (а я
становлюсь такой нужный ИМ, важный для них, а значит значимый -
ИЕРАРХИЧНЫЙ).
А как мы уже выясняли для
саванного примата (а мы их прямые генетические потомки) инстинкт быть
поиерархичней – сильнейший, доминантный.
Нет врага, и худо дело.
Зачем мы тогда один другому? А соответственно наша агрессия переадресовывается
во внутри иерархическую борьбу - и нет спокойствия в стаде. Борьба всех
со всеми.
«Жалкие» и «низкие», опять
ощутят, что они жалкие и низкие в этом стаде (обществе) - незначимы. Разве что начнет оно
(стадо) разбредаться.
Поэтому когда группа
приматов «теряет» врага – бежал, разбит, уничтожен, то вскоре после победных
фанфар, или еще при их звуках начинается поиск новых врагов.
ГДЕ ТЫ СПАСИТЕЛЬ, АУ?!!!
И ведь мы не успокоимся,
пока не найдем его – такого нужного нам.
Потому
что именно он - «благодетель», делает нас, – иерархических конкурентов,
«приматом смотрящих один на другого», - такими нужными друг другу и значимыми
один пред другим.
Враждуют ребята одного
двора с другим, что их мирит и делает «одной командой»? - Вражда с ребятами с
чужой улицы. Здесь объединяющим критерием есть наша общая территория (улица), а
наше стадо – ребята с «нашей улицы».
Враги – с другой улицы. Исчез образ врага – ребят с «ненашей улицы» и мы,
ребята с одной улицы, опять поделимся на тех, кто с нашего двора и тех, кто не
с нашего двора.
Вы скажете что «улицы» не
обязательно враждуют, они могут дружить, согласен – если враждуют с «улицами»
другого микрорайона, или не заняты борьбой, с каким либо другим врагом.
Кстати, в этой связи,
вполне возможно, что определенная часть подростков (та и взрослых) нашла своего
врага в компьютере (компьютерных играх) и часами напролет просиживает у
компьютера, получая наслаждение от побед над «всякой нечистью» (и в игре по
сети тоже кстати), хотя ранее могла искать этого «врага» и на улице.
Естественно, раздел на
наших и не наших может происходить не только по территориальному принципу, но и
по другим критериям, особенно в мире с более широкими границами – мире
взрослых. По религиозному, национальному, классовому, расовому или какому либо
другому критерию (у ярых феминисток даже по половому). Были б люди, а критерий,
по которому будут «найдены» «не наши», с которыми мы (наши) поведем наш
«правый» и «священный» бой, найдется всегда.
Вы мне скажете так это
подростки, а вот у взрослых не так.
Так господа, именно так.
Возьмите коллектив достаточно большого учреждения, и вы заметите что, как
правило, группа, работающая в одной комнате (кабинете) достаточно дружна, если
«вызрел» образ «ненаших» в другой комнате. Если есть возможность если и не
враждовать прямо, то хотя бы «повозмущаться, посплетничать» какие они «плохие и
такие сякие». Так сказать побороться с врагом виртуально, в своем узком кругу.
Рыбок циклид в аквариуме, разделенном на «кабинеты» вспомнили?
Или если есть достаточно
сильный образ иного врага, который способен объединить в одно дружное стадо уже
и разные кабинеты.
Ты и сам, уважаемый
читатель можешь произвести «этологические опыты» - понаблюдай за любыми
коллективами, и ты увидишь, что наиболее дружественная, теплая обстановка –
когда людей обьединяети враг и борьба с ним. Хотя бы виртуальная (сообща
повозмущаться, кому-то (особенно дамам) – посплетничать).
Как дружны сектанские
религиозные общины – а все опять таки держиться на нем – на «благодетеле» - на
враге, образ которого в таких группах, как правило, активно поддерживаеться
(враги-гонители, враги-силы ада). Уберите этого врага и Вы увидете, что ничего
от монолитности секты (или иного колектива) не останеться.
Отнють не глупы были
старые отцы-инквизиторы – посему за неверие в сатану на костер тянули с не меншим
рвением, чем за неверие в Бога. Ведь убери «с глаз» верующих «пугало» Сатаны –
и кому нужен будет батюшка с его молитвами о заступничестве, кто ж батюшек то
кормить после этого станет? Та и попробуй тогда мирян в рабской покорности удержать
– никакие репресии не помогут. Ой не глупы, не глупы были отцы церкви.
Религиозные сообщества как
и другие поддерживает он – общий враг, и чем страшнее раскручен его образ, тем
монолитнее, спаянее общество. Если конечно страх и ужас перед врагом не доходит
до крайней степени – когда «стадо» цепенеет и в хаосе разбегаеться.
Но отцы «стад», до такой
степени образ врага старались не доводить – всегда давалась НАДЕЖДА.
Естественно в образе бога-заступника (и его скромных служителей в рясах) или
латах – это в том случае если враг был из материального мира.
Так что не ленись
уважаемый друг-читатель, понаблюдай за человеками, и ты с удивлением увидишь
обычное стадное животное, а в человеческом обществе разглядишь обыкновенное
стадо, держущееся на тех же природных механизмах, на которых держиться и любое другое
стадо.
Автор естественно не
отрицает огромную степень влияния субъективного фактора, то есть влияния
«природной» агрессивности и воспитания конкретных приматов.
Но, тем не менее, враги нужны всем – и «праведным» и «грешным».
Уберут (распустят)
«вражеский» отдел и мы найдем других «плохих», а нет - перегрыземся между собой
и разделимся на «наших» и «ненаших» внутри коллектива кабинета, организации,
партии, государства, народа.
Вспомните историю, как
только партия (движение) приходили к власти, и враги исчезали, или становились
не такими страшными, как тут же начинались расколы и усиливалась
внутрипартийная борьба. А средство сохранения единства было одно – срочный
поиск врага. Если он не находился вне, то его находили внутри (правый уклон,
левый). Так же и с тоталитарными государствами. Если враги «из вне» в данный
момент слабый раздражитель (ну не чувствует народ сильной опасности), найдем
врага внутри (уж этого то мы раскрутим до необходимого нам уровня ужастика).
Как только арабы
завоеватели были остановлены в Пиренеях и враг правоверных мусульман –
христиане и язычники для многих стали недоступны (кругом одни мусульмане) пошли
расколы и в мусульманском мире.
Как только какая ни будь
религия, становилась господствующей и ее враг ослабевал, как тут же начинались
расколы и брожения, которые без срочной «раскрутки» «образа врага» трудно
остановить даже репрессиями. Это касается и государств и их народов.
Естественно, непосредственной
причиной этих и
других расколов было не наличие или отсутствие «врага», а «внутристадная»
иерархическая борьба, враг - лишь то, что останавливает (уменьшает) эту борьбу, делает стадо
монолитней, спаянней, - «забирает» наше внимание и агрессию на себя.
Но внутри иерархическая
борьба за власть иногда становиться такой ожесточенной что даже «враг» иногда
бывает, не способен остановить эту борьбу. Истории известны случаи, что даже
перед лицом противника в лагере одной армии вспыхивали стычки между «своими»
вызванные, как правило, иерархической борьбой за власть разных предводителей. И
тогда возникали ситуации, когда одновременно происходила «рубка» и с врагом и
между своими. Так что жажда власти бывает иногда сильнее страха перед врагом,
даже очень опасным.
Религиям с «врагом»
повезло больше – у них всегда есть враг – сатана (силы ада). «Лепота» -
борешься, борешься, а они все равно есть и есть, и будут, аж до второго
пришествия. А вот в «светском» мире с врагами посложней, посему, когда их нет,
то их приходиться придумывать.
Особенно если кто-то хочет
отвлечь народ от серьйозных внутренних проблем (а соответственно и желания
заменить иерархов) тогда без врага ну никак.
Или если кто-то хочет
захватить власть – то тогда выбери момент, когда народ ощущает повышенную
опасность (кризисы, существенное падение жизненного уровня и т.д.), найди
виновного – врага (внуши что это именно тот, который во всем виноватый) и
возглавь борьбу с ним. Особенно это удачно сочетается с желанием установить
кем-то единоличную диктатуру. Ведь когда опасность, стадо сжимается и власть,
сила (диктатура) вожака его не пугает, а наоборот желаема (кому он нужен слабый
вожак, если вокруг враги, да еще и очень опасные).
Но об этом речь пойдет
ниже, в разделах о власти и государстве.
Автор хотел бы заметить,
что опасность, исходящая от врагов является естественно не единственной
причиной объединения (стадообразования), людей объединяют и другие общие цели,
интересы (кроме борьбы с врагами), которые не достичь или трудно достичь в
одиночку. Но и объекты этих интересов человек был склонен одушевлять или
придумывал духов и прочих «темных личностей», которые начинали и здесь
«заниматься вредительством». А процесс достижения даже таких «безвраждебных»
целей часто становился борьбой с одушевленными силами природы и даже
предметами. Так что и здесь природа (инстинктивная потребность во враге) брала
верх.
Правда, в компенсацию,
некоторых «духовных личностей» человек зачислял в свое стадо, делал своими тотемами,
святыми которые «за наше стадо» и которые помогали нам бороться с ненашей
нечистью, которая того и гляди, норовит помешать на охоте или такие
долгожданные дожди где-то задерживает. Сколько людей и сегодня молиться святым
или прочим духам, которые «за наше стадо» и которые помогут нам и защитят нас
от ненаших «темных личностей».
Заканчивая этот раздел, и
учитывая вышесказанное, автор хотел бы остановиться на одной особенности,
которая действительно характерна именно для людей. -
В мире животных, особь,
как правило, одновременно является членом лишь одного стада (группы). У
некоторых видов есть правда свойство особей переходить иногда из одной группы в
другую. Но, тем не менее, одновременно она член лишь одного стада. И у нее нет
проблем с тем, чтобы определиться. А вот у «бедного человека» эта проблема –
определиться где «наши», стоит все время - все время, с той поры, когда человек
начал жить все большими и большими группами (с ростом производящего
производства, цивилизации), когда он одновременно начал быть членом разных
«стад».
Сегодня, он одновременно и
член семьи, и житель города (села), региона и гражданин государства, еще имеет
нацию, а также возможно принадлежит к определенному профессиональному,
классовому, политическому, религиозному и прочая, прочая слою. Интересы всех
этих его «стад» могут противоречить и даже быть враждебны. Как же
человек делает выбор?
То, что человек стадное
агрессивное животное «ищущее» врага - определяться его биологической,
инстинктивной природой, а вот то кто станет этим врагом, зависит в значительной
мере оттого, что ему внушат в процессе его развития родители, пресса и прочие
источники информации (внушения), + собственные определенные выводы. Причем
здесь уже имеет решающее значение иерархия интересов, которые в процессе
импринтинга были внушены субъекту как главные для него.
Для примата стадные
интересы очень значимы, поэтому он достаточно склонен к импринтингу стадных интересов как главных, - доминантных. Это
«главное» «стадо», интересы которого могут быть для человека доминантнее даже
личных, может быть разное, в зависимости оттого, что человеку внушили
(естественно с учетом субъективного фактора). Для одних это Родина, для других
критерием главного стада есть религия, для третьих принадлежность к
определенному классу.
Очень наглядный
«эксперимент» в этом отношении провели большевики в российской империи. Людям,
которые еще «вчера» считали себя «русскими и православными» они внушили, что В
ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ, они пролетарии, вот кто для них НАШИ, в независимости от нации,
религии и прочее (стадо – «мировой пролетариат»). Представители остальных
классов - это из НЕНАШИХ стад. - Если сравнительно нейтральное отсталое
крестьянство, которое еще можно «перетянуть» в наше стадо, еще воспринималось в
какой то мере как наши, то буржуазия (вместе с гнилой интеллигенцией) вообще
стадо врагов.
Поэтому теперь восприятие
себя как - русские, православные, а соответственно и уровень доминирования интересов
соответствующих этим «стадам», отошли на второй план, а интересы мировой революции,
которая должна была реализовать интересы мирового пролетариата, без содрогания
позволили развалить собственное государство и армию, и это то в период войны с
иностранным государством, период наиопаснейший для государства.
Самое страшное заключается
в том, что при этом представители определенного слоя (класса, нации, религии,
расы) могут однозначно попасть в разряд вражеского стада и тогда, в отношении
их сняты все инстинктивные ограничения на агрессию. Так как инстинкт
ограничивает агрессию только к членам нашего стада (хоть в какой то мере, но
должны быть НАШИ).
Естественно, не у всех так
просто «вытравить» восприятие «нашими» людей, не относящихся к «главному
стаду». Как уже автор отмечал, человек одновременно относит себя к разным
«стадам». И при «внутреннем конфликте» его с самим собой происходит борьба
интересов, но инстинкт «склоняет» человека к «главному стаду». Тем не менее,
самовосприятие себя, и как члена других «стад», не позволяет человеку полностью
игнорировать их интересы в пользу «главного стада».
Вот в этой внутренней борьбе противоречащих
интересов импринтированых человеку и происходит его «самоопределение».
Таким образом,
подытоживая, можно сделать вывод, что в каждой конкретной ситуации (начиная с
дома, места работы и заканчивая государством и выше) человека в конкретное
«стадо» «загоняют» интересы, и в первую очередь угроза этим интересам исходящая
от врага. Естественно, наибольшую «силу» имеют более доминантные интересы,
которые для человека, как стадного животного, в значительной мере
идентифицируються с интересами его «стада». При этом доминантность интересов
зависит от уровня доминантности восприятия «своего стада», а те, кто
противоречит этим интересам, доминантным в данной ситуации – противник.
К данному выводу
необходимо сделать несколько замечаний.
Во первых, в чистом виде,
человек относит себя только к одному стаду (или интересы которого настолько
доминантнее других, что внутренней борьбы и «тормозов» для реализации этих
интересов «во чтобы то ни стало» нет) не так часто. Хотя история дает примеры,
когда массовой пропагандой удавалось достичь ситуации, когда человек настолько
сильно (патриотично, преданно) самоидентифицировал себя только с одним стадом,
что идентификация собственной принадлежности по другим критериям была полностью
подавлена. Тогда любые инстинктивные «тормоза» в отношении «ненаших»
отключались.
Во вторых, нельзя не
учитывать территориальный фактор. Для человека как стадного примата общая
территория очень важна, посему человек так склонен к «территориальному патриотизму».
И в третьих, оказывает
влияние и субъективный фактор. Инстинктивное разделение на наших и ненаших
наиболее присуще агрессивным особям, особям у которых повышена
«врагопотребность». Им нужен объект, на который можно направить свою агрессию,
и комфортнее всего они чувствуют себя, когда они не одиноки (не так страшно).
Как говориться «гуртом и батька легче бить».
Учитывая, что наибольший
накопленный потенциал не вымещенной агрессивности, как правило, у очень низко
иерархичных особей (низов общества), то «тяга» поддаваться всяким
«враго-ориентированным» идеологиям, психозам для них наиболее характерна. К
тому же, как я уже писал, борьба с «врагом» тот психологически комфортный для
«низов» период, когда агрессия стада (включая высокоиерархичных) направлена
также на врага, а соответственно низкоранговые психологически «дышится легче» и
на этот момент они становятся не ничтожными
изгоями, а значущими членами стада. А если к тому же у таких особей
развит стадный инстинкт коллективизма (защиты своего стада), то есть особи
генетически склонны к «патриотизму», и им организовать надлежащий имринтинг
(внушение), то из них можно получить настоящих фанатиков.
В то же время, у менее
агрессивных особей потребность деления не так четко выражена. Естественно,
когда появиться враг их интересам и нарождается агрессия, тогда и у них
начинает срабатывать механизм «а кто тут против нас», но в «пассивном
состоянии», то есть, если интересам такой особи нет реальной угрозы вызывающей
агрессии, то восприятие наши-ненаши у такой особи несколько «смазано».
Учитывая это, мы можем
видеть, что активизация этого инстинкта, усиленный поиск врагов и «делительные
процессы» начинаются, тогда когда в обществе возрастает агрессивность, которая
в свою очередь «раздувается» страхами перед резко возникающими или
разрастающимися опасностями (проблемами), как то - кризисы, падение жизненного
уровня, рост преступности и тому подобное.
Но, тем не менее, учитывая
факторы, рассмотренные в предыдущих разделах, необходимо с грустью признать,
что даже у самых неагрессивных особей, готовность к «поиску врага», и к
разделению на наших и ненаших всегда «на запасном пути», и пусть в минимальной
форме, но «ищет выход наружу». Например, спорт, когда болеют за «наших»,
которые против «ненаших», дискуссии на разные темы, пусть даже самые
безобидные, включая виртуальные в интернете. Ведь как приятно чувство локтя,
когда кто-то поддерживает тебя в дискуссии, особенно когда «наших» много и
тогда мы этого (этих) «ненашего» в «кузькину мать» (одержим виртуальную победу).
А «особям» высокомерно
отвергающим наличие данной «животной природы» у себя, я посоветовал бы не
горячиться, а внимааательно присмотреться к себе родимому и к своей реакции на
«возмутительно гнусные взгляды автора». Но последнее мое предложение читатель
может принять как шутку